— Не хочу, — ответил я ей. — У!.. стариками родитесь вы, русские. Мрачные все, как демоны... Боятся тебя наши девушки... А ведь ты молодой и сильный... Луна взошла. Ее диск был велик, кроваво-красен, она казалась вышедшей из недр этой степи, которая на своем веку так много поглотила человеческого мяса и выпила крови, отчего, наверное, стала такой жирной и щедрой. На нас упали кружевные тени от листвы, я и старуха покрылись ими, как сетью. По степи, влево от нас, поплыли тени облаков, пропитанные голубым сиянием луны, они стали прозрачней и светлей. — Смотри, вон идет Ларра! Я смотрел, куда старуха указывала своей дрожащей рукой с кривыми пальцами, и видел: там плыли тени, их было много, и одна из них, темней и гуще, чем другие, плыла быстрей и ниже сестер, — она падала от клочка облака, которое плыло ближе к земле, чем другие, и скорее, чем они. — Никого нет там! — сказал я. — Ты слеп больше меня, старухи. Смотри — вон, темный, бежит степью! Я посмотрел еще и снова не видел ничего, кроме тени. — Это тень! Почему ты зовешь ее Ларра? —Потому что это — он. Он уже стал теперь как тень, — nopal Он живет тысячи лет, солнце высушило его тело, кровь и кости, и ветер распылил их. Вот что может сделать бог с человеком за гордость!.. — Расскажи мне, как это было! — попросил я старуху, чувствуя впереди одну из славных сказок, сложенных в степях. И она рассказала мне эту сказку. «Многие тысячи лет прошли с той поры, когда случилось это. Далеко за морем, на восход солнца, есть страна большой реки, в той стране каждый древесный лист и стебель травы дает столько тени, сколько нужно человеку, чтоб укрыться в ней от солнца, жестоко жаркого там. Вот какая щедрая земля в той стране! Там жило могучее племя людей, они пасли стада и на охоту за зверями тратили свою силу и мужество, пировали после охоты, пели песни и играли с девушками. Однажды, во время пира, одну из них, черноволосую и нежную, как ночь, унес орел, спустившись с неба. Стрелы, пущенные в него мужчинами, упали, жалкие, обратно на землю. Тогда пошли искать девушку, но — не нашли ее. И забыли о ней, как забывают обо всем на земле».Старуха вздохнула и замолчала. Ее скрипучий голос звучал так, как будто это роптали все забытые века, воплотившись в ее груди тенями воспоминаний. Море тихо вторило началу одной из древних легенд, которые, может быть, создались на его берегах. «Но через двадцать лет она сама пришла, измученная, иссохшая, а с нею был юноша, красивый и сильный, как сама она двадцать лет назад. И, когда ее спросили, где была она, она рассказала, что орел унес ее в горы и жил с нею там, как с женой. Вот его сын, а отца нет уже, когда он стал слабеть, то поднялся в последний раз высоко в небо и, сложив крылья, тяжело упал оттуда на острые уступы горы, насмерть разбился о них... Все смотрели с удивлением на сына орла и видели, что он ничем не лучше их, только глаза его были холодны и горды, как у царя птиц. И разговаривали с ним, а он отвечал, если хотел, или молчал, а когда пришли старейшие племени, он говорил с ними, как с равными себе. Это оскорбило их, и они, назвав его неоперенной стрелой с неотточенным наконечником, сказали ему, что их чтут, им повинуются тысячи таких, как он, и тысячи вдвое старше его. А он, смело глядя на них, отвечал, что таких, как он, нет больше; и если все чтут их — он не хочет делать этого. О!.. тогда уж совсем рассердились они. Рассердились и сказали: — Ему нет места среди нас! Пусть идет куда хочет. Он засмеялся и пошел, куда захотелось ему, — к одной красивой девушке, которая пристально смотрела на него; пошел к ней и, подойдя, обнял ее. А она была дочь одного из старшин, осудивших его. И, хотя он был красив, она оттолкнула его, потому что боялась отца. Она оттолкнула его, да и пошла прочь, а он ударил ее и, когда она упала, встал ногой на ее грудь, так, что из ее уст кровь брызнула к небу, девушка, вздохнув, извилась змеей и умерла. Всех, кто видел это, оковал страх, — впервые при них так убивали женщину. И долго все молчали, глядя на нее, лежавшую с открытыми глазами и окровавленным ртом, и на него, который стоял один против всех, рядом с ней, и был горд, — не опустил своей головы, как бы вызывая на нее кару. Потом, когда одумались, то схватили его, связали и так оставили, находя, что убить сейчас же — слишком просто и не удовлетворит их». Ночь росла и крепла, наполняясь странными, тихими звуками. В степи печально посвистывали суслики, в листве винограда дрожал стеклянный стрекот кузнечиков, листва вздыхала и шепталась, полный диск луны, раньше кроваво-красный, бледнел, удаляясь от земли, бледнел и все обильнее лил на степь голубоватую мглу... «И вот они собрались, чтобы придумать казнь, достойную преступления... Хотели разорвать его лошадьми — и это казалось мало им; думали пустить в него всем по стреле, но отвергли и это; предлагали сжечь его, но дым костра не позволил бы видеть его мучений; предлагали много — и не находили ничего настолько хорошего, чтобы понравилось всем. А его мать стояла перед ними на коленях и молчала, не находя ни слез, ни слов, чтобы умолять о пощаде. Долго говорили они, и вот один мудрец сказал, подумав долго:

"No quiero", le dije. - ¡Uh! ... Ustedes los rusos nacerán viejos. Todos los sombríos son como demonios ... Los nuestros te tienen miedo chicas ... Pero eres joven y fuerte ... Ha salido la luna.Su disco era grande, rojo sangre, parecía salir de las profundidades de esta estepa, que en su vida ha tragado tanta carne humana y bebido sangre, por eso, debe haberse vuelto tan gordo y generoso. Sombras de follaje de encaje cayeron sobre nosotros, yo y la anciana estaba cubierta con ellos como una red.Sombras de nubes flotaban a través de la estepa, a nuestra izquierda, saturados con el resplandor azul de la luna, se volvieron más claros y brillantes. - ¡Mira, ahí está Larra!Miré hacia donde señalaba la anciana con su mano temblorosa con dedos torcidos, y vi: allí Las sombras flotaban, había muchas, y una de ellas, más oscura y gruesa que las otras, nadaba más rápido y más bajo. hermanas, - ella cayó de un parche de nube, que nadó más cerca del suelo que otros, y más bien, de lo que son. - ¡Nadie esta ahi!- Dije. Eres más ciega que yo, anciana. ¡Mira, ahí, el oscuro, corre por la estepa! Miré una y otra vez no vi nada más que una sombra. - ¡Es una sombra! ¿Por qué la llamas Larra? - Porque es él.Ahora se ha vuelto como una sombra, nopal Vive por mil años, el sol secó su cuerpo, sangre y huesos, y el viento los roció. Esto es lo que Dios puede hacer con un hombre de orgullo! .. - Dime como fue! - le pregunté a la anciana, sintiéndose por delante de uno de los gloriosos cuentos de hadas compuestos en las estepas.Y ella me contó este cuento. “Han pasado muchos miles de años desde que esto sucedió.Al otro lado del mar, al amanecer el sol, hay un país de un gran río, en ese país cada hoja y tallo de hierba da tanta sombra como una persona necesita para esconderse del sol, cruelmente asar allí. ¡Qué tierra tan generosa en ese país!Una poderosa tribu de personas vivía allí, pastaban rebaños y gastaban sus fuerzas en la caza de animales y coraje, festejaron después de la caza, cantaron canciones y jugaron con las niñas. Una vez, durante una fiesta, uno de ellos, moreno y tierno como la noche, fue llevado por un águila, descendiendo del cielo.Las flechas que le dispararon los hombres cayeron, lastimosamente, al suelo. Luego fueron a buscar a la niña, pero no la encontraron. Y se olvidaron de ella, como se olvidan de todo en tierra. La anciana suspiró y guardó silencio.Su voz ronca sonaba como si todos estuvieran murmurando siglos olvidados, encarnados en su pecho como sombras de recuerdos. El mar se hizo eco silenciosamente del comienzo una de las antiguas leyendas que pudieron haber sido creadas en sus costas.“Pero veinte años después vino ella misma, exhausta, marchita, y con ella un joven, guapo y fuerte, como ella misma hace veinte años. Y cuando le preguntaron dónde estaba, ella dijo que el águila la llevó a las montañas y vivió con ella allí, como con su esposa.Aquí está su hijo y su padre no, cuando empezó a debilitarse, ascendió por última vez alto en el cielo y, doblando alas, cayeron pesadamente desde allí sobre las repisas afiladas de la montaña, se estrellaron hasta morir sobre ellas ...Todos miraron con sorpresa al hijo del águila y vieron que no era mejor que ellos, solo sus ojos. eran fríos y orgullosos, como el rey de los pájaros. Y hablaron con él, y él respondió si quería, o guardó silencio, y cuando llegaron las tribus más antiguas, les habló como a sus iguales.eso los insultó, y ellos, llamándolo una flecha sin plumas con una punta de flecha sin cortar, dijeron para él, que son honrados, que son obedecidos por miles de personas como él, y miles que le duplican la edad. Y el, mirándolos audazmente, respondió que no había más personas como él; y si todos los honran, él no quiere hazlo. ¡ACERCA DE!..luego estaban completamente enojados. Se enojaron y dijeron: - ¡No tiene lugar entre nosotros! Déjalo ir a donde quiera. Se rió y fue a donde quiso: a una hermosa niña que lo miró intensamente; se acercó a ella y, acercándose, la abrazó.Y ella era la hija de uno de los ancianos que lo condenaron. Y aunque era guapo, ella lo apartó porque tenía miedo. padre. Ella lo empujó y se alejó, y él la golpeó y, cuando ella cayó, se puso de pie con el pie. en su pecho, de modo que la sangre brotó de sus labios hacia el cielo, la niña, suspirando, serpiente y fallecido.Todos los que vieron esto se apoderaron del miedo: por primera vez, una mujer fue asesinada de esta manera. Y durante mucho tiempo todo se quedaron en silencio, mirándola, que yacía con los ojos abiertos y la boca ensangrentada, y a él, que estaba solo frente a todos, junto a ella, y estaba orgulloso, no bajó la cabeza, como si causando que ella sea castigada.Luego, cuando lo pensaron mejor, lo agarraron, lo ataron y lo dejaron así, encontrar que matar ahora es demasiado fácil y no los satisfará ". La noche creció y se hizo más fuerte, llenándose de sonidos extraños y silenciosos.Es triste en la estepa las topos silbaban, el chirrido de cristal de los saltamontes temblaba en el follaje de las uvas, el follaje suspiró y susurró, el disco lleno de la luna, antes rojo sangre, se puso pálido, alejándose de tierra, palideció y vertió neblina azulada sobre la estepa cada vez más abundantemente ...“Y entonces se reunieron para inventar una ejecución digna de un crimen ...Buscado destrozarlo con caballos, y les pareció un poco; Pensé en dispararle a todos, pero también rechazaron esto; se ofrecieron a quemarlo, pero el humo del fuego no permitía ver su tormento; ofreció mucho, y no encontré nada lo suficientemente bueno para complacer a todos.Y su La madre se arrodilló frente a ellos y guardó silencio, sin encontrar lágrimas ni palabras para suplicar. misericordia. Hablaron durante mucho tiempo, y luego un sabio dijo, después de pensar durante mucho tiempo: